Мой отец, Павел Яковлевич Иглин, был призван на фронт в 1941 году. Вскоре попал в плен, в австрийский концлагерь.
Советские войска освободили пленных в 1945 году. Отец не любил рассказывать о плене, о войне. было тяжело. Но, бывало, вспоминал, как их кормили: «Немцы бросят в казарму свиную шкуру, кто быстрей схватит, тот и поест. Также кидали картошку, морковку… Кормили, как собак или свиней».
Нас в семье росло пятеро детей – три брата, две сестры. Я был младшим. Помню, отец положит меня на руку, сам смотрит военный фильм, плачет и приговаривает: «Не дай Бог, сынок, вам такое… пережить!»
В концлагере отец работал на лесоповале. Говорил, что пилили огромные деревья простой железной пилой.
Демобилизовался в 1946 году. Работал в родном Титове шофером – возил молоко на Падунский молзавод. Десять лет до пенсии доставлял доярок на дойку. Отец был человек юморной, любил пошутить, а вот в семье был строг.
Умер отец в 1986 году, когда я служил в Германии. Отцу было всего 68 лет. Лагерная жизнь дала о себе знать. В семейном альбоме сохранилась вот эта фотография папы из концлагеря – с личными номерными знаками. Как ему удалось её забрать из немецкого архива, непонятно, да он и не рассказывал.
В моей семье двое взрослых сыновей. Они своего деда видели только на фотографии, знают по моим рассказам.
Старший, Егор, служит сейчас в Амурской области, летом демобилизуется. Младший, Иван, скоро пойдёт служить. Свой выбор они сделали осознанно. Видимо, сработало чувство долга перед таким дедом!
