Отслужил в армии, поработал токарем и только потом оказался на курсе у Табакова. Дальше десятилетия работы в «Современнике», множество ролей в кино (среди которых «Вечный зов», «Экипаж», «Подольские курсанты»). В 66 лет он вновь решил вернуться к военному делу. Почему из этой затеи ничего не вышло – заслуженный артист России рассказал aif.ru.
«Своей профессией помогайте»
Ольга Шаблинская, aif.ru: Василий, ваш коллега Михаил Пореченков утверждает, что сегодня настало такое время, когда «каждому нужно занять свой окоп». А вы как считаете? Может сегодня артист заявить: «Я вне политики»?
Василий Мищенко: Думаю, что любой художник, писатель, поэт, актёр, журналист не может отрывать себя от тех исторических событий, которые происходят в его стране. Сказать, что «меня это не касается», будет лукавством. Я свой выбор сделал, и я за него отвечаю перед коллегами, перед семьёй, перед покойными родителями, которым досталась нелёгкая судьба. Папа мой 1916 года рождения, в 2 года остался сиротой. В первые дни Великой Отечественной был призван на фронт, ранен, оказался в окружении, пленён. А дальше – немецкий концлагерь. Маму в начале 1942 года девчонкой угнали в Германию. Там они и встретились, полюбили друг друга.
– Невероятная история…
– Понимаю, что концлагерь и любовь не стыкуются. Однако это так, и именно любовь их спасла! Когда родители вернулись в СССР, на них, как на всех узников концлагерей, навесили ярлык «предатель»…
Так что я из бедной семьи из маленького шахтёрского посёлка Ростовской области, из донских степей. Мать мыла полы в учебном комбинате, а отец работал на стройке каменщиком. Но коль мне было предначертано родиться у родителей, которые прошли через Великую Отечественную, мой генетический выбор однозначен. Фашизм, бандеровщина для меня – как красная тряпка для быка.
– Когда хотели идти воевать в Донбасс, супруга не повисла на шее: «Не пущу»?
– Жена знает, что бесполезно со мной в споры вступать, если я принял решение. Казак сказал – казак сделал. У нас, донских, так.
«Шашки наголо – и поскакали»
– Давайте теперь поговорим о театре. Новая ваша работа – в спектакле «#неРевизор» по пьесе журналиста и политика Александра Хинштейна. Чем привлёк жанр политической сатиры?
– Когда-то давно в «Современнике» мне выпала честь играть роль Хлестакова в спектакле «Ревизор» с такими замечательными актёрами, как Гафт, Волчек, Неёлова. Вся знаменитая труппа театра, в общем. Политическая эта пьеса или не политическая, которую сотворил Николай Васильевич Гоголь? Думаю, она имела и имеет прямое отношение к обществу. Так и сегодня пьеса «#неРевизор» отражает наше время. Потому роль Аппаратчика в ней показалась мне очень актуальной.
– Вы окончили ГИТИС, это был первый выпуск Табакова. Каким вам запомнился Олег Павлович?
– Я действительно с первого курса Табакова. Миронов, Машков, Безруков – все эти пацаны были потом. Олег Павлович меня называл по-разному. Если был недоволен мною, говорил «Васисуалий». А когда расположен ко мне – то «Васяндрик».
Как-то он заметил, что я хожу зимой в тоненькой курточке. «Мёрзнешь?» – «Нет, нет, что вы». И Табаков без лишних слов отдал мне своё пальто. До сих пор его помню! Вельвет в широкий рубчик тёмно-серого цвета. Я долгое время студентом ходил в этом пальто. Потом, когда уже работал, отдал папе… Знаете, я с 5-го класса мечтал быть актёром и остался верен детской мечте. Может, не всё в профессии получилось, во многом сам виноват, потому что характер взрывной: казак, шашки наголо – и поскакали. Поэтому много раз меня и увольняли из театра.
– А чем была недовольна худрук «Современника» Галина Волчек?
– Я ведь рублю в глаза всё, что думаю. Нравится вам не нравится, скажу, как считаю нужным. Например, на заграничные гастроли Волчек брала мужей или жён некоторых актёров. А в советское время был строгий лимит на количество человек, которые могут отправиться в поездку. И получалось, что другие артисты, которые годами ждали возможности зарубежных гастролей, оставались не у дел… Но вообще у меня с Волчек были хорошие отношения. И, в очередной раз увольняя, она звонила потом: «Ну что, пришёл в форму? Да? Тогда всё, хватит шляться, возвращайся домой».
– Уточню… Что значит «в очередной раз»?
– Раза три меня увольняли из театра. Волчек говорила: «Ты переплюнул Даля и Высоцкого». – «Ну замечательно. Хорошая компания». Что касается художественной части, у Галины Борисовны ко мне не было вопросов, она меня любила как актёра. Поэтому и возвращала: понимала, что могу скатиться без театра в яму отхожую.
«И лопнула терпенья жила»
– Я недавно участвовала в телепрограмме про Валентина Гафта. Организаторы рассказали, что у вас были какие-то дикие конфликты с ним…
– Театр – штука тяжёлая, там проверяются на прочность и душа твоя, и твой характер. Либо тебе сломают хребет и ты будешь «ползать» всю оставшуюся жизнь, выходя на сцену со словами «кушать подано», либо ты отстоишь себя. Что касается меня, они не на того напали. Я же парень с улицы! Действительно, был у меня конфликт с Гафтом в самом начале, когда мы репетировали и потом играли «Ревизора». Там чуть ли не до драки дело дошло, прямо во время антракта я хотел с ним схлестнуться.
– А на какой почве конфликт-то был?
– На творческо-бытовой, скажем так. Мне надо на реплику выходить, а Гафт подходит: «Ты г… артист». И так несколько раз. В какой-то момент, как у Володи Высоцкого: «И лопнула во мне терпенья жила…» Я сказал Гафту: «Я тебе начищу сейчас лицо».
– Ну, вы рисковый… Гафт мужик с бицепсами был.
– Бицепсы – это всё для девочек.
– Не боялись опозориться на весь театр, если бы проиграли Гафту в драке?
– Да нет, ну что вы. Я же как фокстерьер. Если вцеплюсь, то намертво. Меня можно только убить, тогда получится отцепить. И после этого случая до конца дней мы с Гафтом очень дружили. Он, бывало, звонит ночью – неважно, в 2–3 часа, – и читает стихи свои. «Послушай меня, Васька», – говорит. Ему было важно моё мнение. Как и мне – его.
– Вы и правда собирались на СВО?
– Да. Когда объявили спецоперацию, пошёл в военкомат добровольцем. К сожалению, мне отказали. Из-за возраста (Мищенко на тот момент было 66 лет. – Ред.). Сказали: «Своей профессией помогайте». Вот я и помогаю. Мы с друзьями занимаемся волонтёрством, состоим в актёрской организации «Северная Пальмира», поддерживающей фронт. Помимо этого, я ещё, как тот волк-одиночка, самостоятельно езжу на родину в Ростовскую область, которая граничит с Луганской и Донецкой республиками. Отвожу помощь своим землякам, казакам, воюющим в добровольческих подразделениях. Это батальон Александра Невского и военное объединение «Пятнашка». Выступаю перед бойцами, провожу творческие встречи. Как на передовой, так и в госпиталях. Я делаю это для себя, для своей совести, для памяти моих родителей…
