Экономика 23 мая 2024 11:10 Игорь Серебряный
Фото: Freepik В фискальной системе России грядут изменения, анонсированные еще в начале года. Налоговая шкала должна измениться и, как говорят представители властей, стать более справедливой: то есть богатые будут платить больше налогов, бедные — меньше. Это правило должно распространиться как на граждан, так и на компании. «Эксперт» изучил, как правительства других стран реформировали налоговые ставки, удавалось ли им объединить социальное равенство и социальную справедливость.
Меняю равенство на справедливость
О том, что прогрессивная шкала налогообложения находится в работе, заявил министр финансов РФ Антон Силуанов, выступая в Госдуме на этой неделе. Ожидается, что новые налоговые ставки начнут применяться с 2025 г.
Сделав это заявление, глава Минфина сразу же добавил, что в рамках «справедливой» налоговой системы предложение о прогрессивной шкале не затронет большинство граждан и коснется только получателей высоких доходов. За счет богатых россиян правительство намерено доплачивать (либо сокращать налоги) гражданам с доходами ниже средних — в частности, многодетным семьям.
Идея отказа от налогового равенства в пользу налоговой справедливости витает в российском обществе не одно десятилетие. Провести «донастройку» фискальной системы, чтобы сократить неравенство как в обществе, так и между регионами, президент Владимир Путин поручил в феврале в послании Федеральному Собранию.
До сих пор ни одно правительство РФ не решалось на такой шаг — потому что он станет реальным потрясением основ той социально-экономической модели, которая действовала в России в течение 26 лет. Именно плоская налоговая шкала позволила правительствам при президентстве Бориса Ельцина создать класс, на который его власть опиралась. Эта цель была достигнута. Несправедливость такой системы не оспаривалась никем, включая ее пропонентов, но они исходили из политического прагматизма, а не из абстрактных понятий.
Сейчас, очевидно, у власти больше нет причин опасаться, что введением прогрессивного налогообложения она оттолкнет от себя тех, кого ранее называли «олигархами» — они давно ходят по струнке, а те, кто пытался качать права, сидят в Лондоне и смотрят оттуда, как Генпрокуратура РФ изымает их оставшиеся в России миллиарды .
Конкретные параметры изменения налоговых ставок, возможно, будут известны уже на этой неделе.
«Очень важно, чтобы прогрессивный налог применялся адресно, с учетом восстановления социальной справедливости. Например, прогрессивный налог должен применяться к разного рода нетрудовым (пассивным) доходам наподобие сдачи жилья в аренду, процентов на банковские депозиты, ИИС, операций с криптовалютой. Здесь очень важно точно определить налоговую базу, с которой начинается прогрессия, потому что в условиях инфляции миллион рублей сегодня кажется крупной суммой, а через несколько лет им может владеть любая пенсионерка в виде заначки на похороны. Поэтому Антон Силуанов верно обозначил направление, в котором должен работать законодатель — предоставление налоговых вычетов семьям с детьми, на образование, на лечение и т.д.», — говорит профессор департамента налоговой политики и таможенно-тарифного регулирования Финансового университета при Правительстве РФ Любовь Гончаренко.
Пора делиться
Опыт всех стран, где власти решались поменять плоскую налоговую шкалу на прогрессивную, показывает, что для такого шага были нужны очень веские основания — эта игра должна реально стоить свеч, поскольку радикально меняет правила и расстановку сил в обществе и чревата социальными потрясениями.
В экономической теории существует понятие «совершенного равенства» (разброс уровня доходов измеряют так называемым «коэффициентом Джини») — гипотетической ситуации, при которой все слои населения получат равную долю общественного богатства независимо от дохода до уплаты налогов. Плоская шкала заведомо не может применяться как инструмент такой гармонизации, поэтому в странах с высоким коэффициентом Джини вопрос о введении прогрессивного налогообложения так или иначе поднимается. При этом прогрессивная налоговая шкала применяется в странах как с либеральной экономической моделью, так и с социально-ориентированной.
Согласно международном индексу налоговой конкурентоспособпости (International Tax Competitiveness Index), самый широкий разброс налоговой шкалы в текущем году существует в Австралии (0–40%) и КНР (5–45%). В США по положению на 2024 год шкала разбита на семь ступеней, каждая последующая из которых «круче» предыдущей (нижняя ступень предполагает налогообложение в размере 10%, верхняя — 37%). Максимальная ставка налога на сверхдоходы сегодня применяется в Новой Зеландии — 49%.
В ряде стран применяется смешанная (или комбинированная) система налогообложения, когда одни сферы экономики облагаются налогом по плоской шкале, другие — по прогрессивной. Согласно ITCI, наиболее гармоничная налоговая система (среди стран ОЭСР) существует в Эстонии. США в этом рейтинге занимают 21 место, Италия предпоследнее (и худшее в Европе), Колумбия — последнее.
При этом, по данным ОЭСР, США занимают четвертое место снизу по степени социального неравенства своих граждан (хуже дела обстоят только в Коста-Рике, Мексике и Турции). Но в американской политической элите преобладает мнение, что неравенство создает мотивацию для экономического роста, и поэтому правительство не должно увлекаться налоговыми маневрами с целью сокращения разрыва в доходах населения.
Придерживаясь такого подхода, в 2017 г. президент Дональд Трамп снизил налоги для корпораций с 35 до 21%, а на частных лиц с высоким доходом — с с 39,6 до 37%. Редкий для американской политики случай: это решение республиканца поддержали и представители Демпартии. В результате общая налоговая нагрузка в отношении к ВВП (26%) в Соединенных Штатах одна из самых низких среди стран ОЭСР (по сравнению с 45% во Франции и Дании, и 35% в среднем по ОЭСР). Американцы с доходом ниже $120 тыс. не платят НДФЛ вообще. Речь идет о федеральных налогах — отдельные штаты могут взимать местные налоги до 13%.
Результат известен — внутренний долг правительства США прирастает ежегодно семизначными цифрами. Интересно, что в послевоенное десятилетие налог на сверхдоходы доходил в США до 90%, и сейчас отдельные законодатели предлагают вернуться к этой практике — обложить 70%-ым налогом доходы свыше $10 млн в год.
Прогрессивное налогообложение несет не только больше пользы государству, оно несет больше здравого смысла, сказал «Эксперту» московский экономист Игорь Лавровский.
«Ведь больше одного гамбургера в рот не запихнуть и одновременно на трех автомашинах ехать невозможно. Существует какой-то потолок накопления богатств, выше которого возможности использования денег все больше сужаются. Да, сверхдоходы можно тратить на благотворительность — но зачем бизнесменам самим этим заниматься, если такую функцию может взять на себя государство через налоговую систему?» — говорит он.
В 2010-х годах пример экстремально прогрессивной шкалы подала Франция, тогдашний президент которой Франсуа Олланд ввел «суперналог» в размере 75% на доходы свыше $1,3 млн. Эксперимент был свернут через три года, когда оказалось, что поступление налогов в казну республики снизилось, поскольку суперналог отпугивал крупных инвесторов. Эксперимент привел к возникновению хорошо известной россиянам практики «серых зарплат», через которую высокооплачиваемые работники избегали разорительного налогообложения.
Провал французского эксперимента привел к отказу большинства стран от сверхвысоких налогов на сверхдоходы. Сегодня они действуют только в Швейцарии, Испании и Норвегии. Причем в последней из них сверхдоходами считается годовая зарплата от $180 тыс. — то есть под налог подпадает почти весь средний класс и собственники малого бизнеса.
Для сравнения, в Германии, где тоже действует прогрессивный налог, максимальная «прогрессия» (45%) начинает действовать с суммы в $300 тыс. на человека или $600 тыс. на семейную пару. Зато доходы ниже $15 тыс. налогом не облагаются вообще. Такой же 100%-ый налоговый вычет получают финны и поляки с доходом ниже $25 тыс. А малообеспеченные ирландцы платят НДФЛ в размере всего 0,5%.
В Канаде или Швеции общая налоговая нагрузка на душу населения выше, чем в США (около 55%), но там у нее иное распределение по социальной лестнице — как и в ряде других стран, где правительства предпочитают «настраивать музыку на средние частоты». Самые высокие налоги там, как в Норвегии, платят не сверхбогатые граждане, а представители среднего и верхнего среднего класса (с годовым доходом свыше $100 тыс. в Швеции и свыше $200 тыс. в Канаде). Поскольку численно эти слои населения всегда обширнее самых зажиточных групп, национальные бюджеты в итоге получают больше налоговых доходов, что позволяет правительствам щедро финансировать социальные программы для малообеспеченных граждан.
Введение прогрессивной шкалы налогообложения — это симптом социально-экономического взросления общества, уверен Игорь Лавровский.
«Нет ни одной развитой страны, где до сих пор действовала бы плоская шкала налогообложения. Плоская шкала — признак общества, в котором никто не хочет платить налоги вообще, и плоское налогообложение — это нелегкий компромисс между государством и нуворишами. Но в период первоначального накопления капитала бывшие дети коммуналок тратили их на демостративное потребление. Новое же поколение предпринимателей является носителем совсем иной, более зрелой, психологии — они не стремятся обманывать государство, а наоборот, готовы с ним сотрудничать. Поэтому я уверен, что противников у введения прогрессивного налогообложения в России практически не будет», — считает эксперт.
